Экслайн В.
РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ В ИГРОВОЙ ТЕРАПИИ.

ОГЛАВЛЕНИЕ ||  1  |  2  |  3  |  4  |  5  |  6  |  7  |  8  |  9  |  10  |  11  |  12  |  13  |  14  |  15  |  16  |  17  |  18  |  19  |  20  |  21  |  22  |  23  |  24 

Глава 23

Я вернулась из отпуска только первого октября. Меня ожидало несколько сообщений. Одно было от матери Дибса. Я позвонила ей, желая поскорее узнать, что нового принесло это лето этой семье.
- Дибс хочет прийти к вам еще раз, - сказала она. - Первого сентября он сказал мне, что хочет сходить к вам, но я объяснила, что вы не вернетесь до октября. Он не упоминал об этом до первого октября. Первого числа он сказал: "Мама, сегодня первое октября. Ты сказала, что мисс А вернется в это время. Позвони ей и сказки, что я хочу прийти к ней еще раз и потом больше никогда не приходить". Вот, я позвонила. - Она тихо засмеялась.
- Он был замечательным, - сказала она. - У нас было замечательное лето. Я не сумею рассказать, как мы были счастливы и как нам было приятно. Он не похож на прежнего ребенка. Он счастливый и спокойный. Он прекрасно общался со всеми нами. Он все время разговаривает. На самом деле ему нет особой нужды приходить к вам. И если вы очень заняты, просто скажите, и я объясню это Дибсу.

Не нужно говорить, что я не была настолько занята, чтобы не встретиться с Дибсом еще раз. Я назначила встречу на следующий четверг.

Дибс вошел в комнату уверенной походкой с сияющей улыбкой на лице. Он остановился и поговорил с секретаршами в соседнем офисе, которые печатали и переписывали рукописи. Он спросил их о том, что они делают, и нравится ли им их работа.
- Вы счастливы? - спросил он их. - Вам следует быть счастливыми!

В нем произошли заметные перемены со времени его последнего визита. Он был спокойным и счастливым. В его движениях была грация и непосредственность. Когда я вышла в приемную, чтобы встретить его, он ринулся ко мне и протянул руку, чтобы поздороваться.
- Я хотел увидеть тебя еще раз, - сказал он. - И вот я пришел. Пойдем сначала в твой офис.

Мы вошли. Он остановился посредине комнаты и осмотрелся. На его лице сияла улыбка. Он быстро прошелся по комнате, дотрагиваясь до стола, металлического шкафа, кресел, книжных полок. Он вздохнул.
- Какое замечательное, счастливое место, - сказал он.
- Тебе было приятно находиться здесь, правда? - заметила я.
- О, да, - сказал Дибс. - Очень, очень приятно. Здесь так много замечательных вещей.
- Каких замечательных вещей? - спросила я.
- Книг! - сказал Дибс. - Книги, книги и книги. - Он легонько пробежался пальцами по книгам. - Я люблю книги, - сказал он. - И разве это не смешно, что маленькие черные метки на бумаге могут быть такими полезными. Несколько листов бумаги, малюсенькие черные <метки - и у вас готов рассказ.
- Да, - ответила я. - Это замечательно.
- Это правда, - сказал Дибс. Он посмотрел в окно.
- Хороший денек. И такое замечательное окно, чтобы смотреть в него.

Он сел за стол, потянулся за картотекой, изучил карточки и широко улыбнулся.
- Ты оставила его только для тебя и Дибса! - воскликнул он. - Здесь больше никого нет в этой коробке, только ты и я. Только мы двое.
- Разве ты не говорил, что тебе этого хочется? - спросила я.
- Да. Именно так. Ты что, выбросила все остальные карточки? - спросил он.
- Нет. Я положила их в другую коробку. Вот в эту.
- Но эта останется только для нас?
- Раз ты сказал, что тебе этого хочется, - . ответила я.

Дибс откинулся в кресле и долго смотрел на меня. На его лице было задумчивое выражение.
- Вот так это было всегда, - сказал он медленно. - Раз ты сказал, что тебе этого хочется, - повторил он. Потом улыбнулся. - Разя сказал, что мне этого хочется! - воскликнул он.

Он протянул руку и взял чистую карточку. Взял карандаш и что-то написал на карточке. Потом протянул мне.
- Прочти это, - попросил он. - Прочти это мне.
- Прощай, дорогая комната и милые книги. Прощай, дорогой стол. Прощай, окно и небо за этим окном. Прощай, картотека. Прощай, дорогая хозяйка этой замечательной комнаты, - прочитала я ему.

Он потянулся за карточкой.
- Я хочу добавить еще немного, - сказал он. Написал что-то на обороте и вернул мне. Там было написано: "Раз ты сказал, что тебе этого хочется. Раз я сказал, что мне этого хочется. Раз мы сказали, что нам этого хочется".

После того, как я прочитала это, он положил карточку между нашими двумя и все это засунул в ящик.
- Пойдем в игровую, - сказал он. - Пойдем! Пойдем скорей! Пойдем!

Он влетел в игровую стремительно, размахивая руками и смеясь.
- О, как здорово! Как здорово! Как здорово! - кричал он. - Какая замечательная комната.

Он подбежал, открыл кран с водой на полную мощность и отскочил, весело смеясь.
- Вода. Вода. Вода. Лейся и выплескивайся. Разбрызгивайся вокруг. Веселись! - Потом он выключил воду, улыбнулся мне и пошел к мольберту.
- Привет, краски! - сказал он. - Вы все перемешались? Ага. Я это вижу. - Он взял баночку с желтой краской и повернулся ко мне. Знаешь, что? - сказал он.

-Что?
- Я хочу вылить ее на пол, специально.
- Ты хочешь вылить ее на пол, специально?
- Да, - сказал Дибс. - Более того, я это сделаю.
- Ты не только хочешь это сделать, но и сделаешь это?

Дибс отвинтил крышку. Он наклонил баночку, и краска медленно полилась на пол.
- Получится большая лужа краски, - сказал Дибс.
- Тебе она нравится, правда?
- Мне нравится ее выливать, - сказал он. - Мне нравится ее портить.

Когда баночка опустела, Дибс поставил ее на раковину.
- Есть ли хоть одна причина, по которой

краска должна быть использована только для рисования? Здесь, в игровой? - спросил он меня. - Я никогда не поступал так с желтой краской, и я почувствовал себя очень хорошо, когда вылил ее всю и избавился от нее. Теперь я возьму тряпку и вытру ее. - Он достал тряпки для уборки и вытер лужу желтой краски так хорошо, как только смог. Потом Дибс подошел ко мне.
- Я не смогу выразить все, - сказал он.
- Что ты не сможешь выразить? - спросила я.
- Все это. И тебя. Ты - не мама. Ты - не учительница. Ты - не член маминого бридж-клуба. Что ты такое?
- Ты не можешь выразить, что я за человек, да? - сказала я.
- Да, не могу, - сказал Дибс. Он пожал плечами. - Но на самом деле это ничего не значит, - сказал он медленно, смотря мне прямо В глаза. Внезапно он опустился на колени, дотронулся до моих ног и вблизи рассмотрел узор на моих колготках. - Вы - женщина с тысячью малюсеньких дырочек на чулках, - сказал он, рассмеявшись.

Он вскочил, подбежал к столу и взял детскую бутылочку.

: - Детская бутылочка, - сказал он. - Дорогая успокаивающая детская бутылочка. Когда-то ты была нужна мне, ты помогала мне успокоиться. - Он немного пососал из бутылочки. - Я опять был ребенком, и мне нравилась бутылочка. Но шестилетнему Дибсу ты теперь не нужна. Прощай, детская бутылочка, прощай.

Он огляделся и нашел то, что ему было нужно - железную батарею. - Прощай, детская бутылочка, прощай. Ты мне больше не нужна. - Он с силой швырнул бутылку в батарею, и бутылка разбилась на множество кусочков. Вода из бутылки разлилась по полу. Дибс подошел и посмотрел сверху. - Я покончил с этим, - сказал он.
- Тебе больше не нужна детская бутылочка, и ты избавился от нее? - заметила я.
- Да. Правильно! - сказал Дибс. Он пошел к песочнице и стал энергично копать песок.
- Закапывать вещи. Закапывать вещи. Закапывать вещи. Потом опять их откопать, если тебе этого захочется, - он засмеялся. - Песок, скажу я тебе, прекрасный материал. Из него можно сделать много всего. Из него даже можно сделать стакан. Я читал об этом в книге.

Он пошел к кукольному домику. Взял кукольную семью и посадил их всех в гостиной.
- Маленькие знакомые человечки. Я прощаюсь с вами. Я посадил вас здесь, в гостиной, и вы будете сидеть и ждать, пока другой маленький ребенок не придет играть с вами. - Он повернулся и посмотрел на меня. - После того, как я уйду, придет другой ребенок и займет мое место, правда? - спросил Дибс.
- Другой ребенок придет в игровую, - сказала я.
- Ты занимаешься с другими детьми так же, как и со мной, да? - спросил он.
- Да. Я занимаюсь с другими детьми.
- Это делает их счастливыми, - сказал он. Он подошел к окну и открыл его. Он высунулся наружу и понюхал воздух.
- Из этого окна я увидел мир, - сказал он. - Я увидел грузовики, деревья, самолеты, людей и церковь, на которой колокола звонили "один, два, три, четыре", когда приходило время идти домой.

Он подошел ко мне и сказал почти шепотом:
- Даже если я не хотел идти домой, это все равно был мой дом.

Он взял меня за руки и долго смотрел на меня.
- Я хочу посмотреть эту церковь. Мы можем пойти и прогуляться вокруг нее, а потом зайти в нее и посмотреть?
- Я думаю, мы можем, - ответила я. Это была необычная процедура, но и просьба была необычна. Было достаточно важно в нашу последнюю встречу удовлетворить такую просьбу.

Мы вышли из Центра и прошлись вокруг церкви. Дибс смотрел вверх, потрясенный ее размерами.
- Давай теперь зайдем внутрь. Давай осмотрим ее изнутри, - попросил он.

Мы поднялись по ступеням. Я открыла огромные двери, и мы вошли внутрь. Дибс казался очень маленьким под величественными сводами. Он медленно прошел в центр по проходу между рядами, сделал еще несколько шагов, остановился и посмотрел вокруг с выражением благоговения и изумления на сияющем лице. Он выл поражен великолепием собора.
- Я чувствую себя очень, очень маленьким, - сказал он. - Я думаю, наверно, я уменьшился. - Он медленно повернулся и посмотрел на великолепие, его окружавшее. - Бабушка говорит, церковь - это дом Бога, - сказал он. - Я никогда не видел Бога, но он, должно быть, очень, очень большой, если ему нужен такой большой-большой дом. А Джейк сказал, что церковь - это святое место.

Внезапно он побежал по проходу к алтарю. Он откинул голову и протянул обе руки вверх, к большому витражу. Он повернулся и посмотрел на меня, онемев на секунду.

Именно в этот момент органист заиграл на органе. Дибс подбежал ко мне и схватил мою руку.
- Пойдем! Пойдем! Я боюсь! - закричал он.
- Тебя напугала музыка? - спросила я, когда мы пошли к двери.

Дибс остановился и оглянулся.
- Слушай. Подожди, давай не уходить пока, - сказал он.

Мы остановились.
- Я испугался величины и я испугался шума, - сказал Дибс. - Но здесь так красиво, что я сам наполняюсь сиянием и красотой.
- Ты боишься, но одновременно тебе нравится? - спросила я. - Это очень красивый собор.

Дибс отпустил мою руку и опять прошел по центральному проходу.
- Что издает этот странный шум? - спросил он.
- Это человек играет на органе, и этот шум - органная музыка.
- Ох, - сказал Дибс. - Я раньше никогда не слышал такой музыки. У меня от нее мурашки бегают. - Он опять крепко взял меня за руку. - Я никогда не видел ничего красивее, - прошептал он. Солнце сияло сквозь стекла витража, и вокруг нас лежали цветные блики.
- Пойдем на улицу, - тихо сказал Дибс. Мы пошли к двери. Дибс оглянулся через плечо. Около двери он опять остановился. - Подожди минутку, - прошептал он. - До свидания, Бог. До свидания!

Мы вышли из церкви и вернулись в игровую. На обратном пути Дибс не сказал ни слова. Когда мы вошли в игровую, он сел на стул рядом со столом и улыбнулся мне.
- Это было очень здорово, - сказал он. - Сегодня я был в доме Бога. Первый и единственный раз я был в доме Бога.

Он долго молчал, глядя на свои стиснутые руки.
- Скажи мне, - спросил он вдруг, - почему некоторые люди верят в Бога, а некоторые не верят?
- Я не думаю, что знаю ответ на этот вопрос, Дибс, - ответила я.
- Но это правда, что некоторые люди верят, а некоторые - нет?
- Да. Я думаю, что это так.
- Бабушка верит. А папа и мама - неверующие. И Джейк верит. Он говорил мне об этом.
- Я думаю, каждый поступает по-своему, - сказала я. - Каждый человек решает сам для себя.
- Интересно, на что похож Бог? - спросил Дибс. - Бабушка однажды сказала мне, Бог - наш небесный Отец. "Отец" это не то, что папа. Я бы не хотел, чтобы Бог был таким, как папа. Потому что иногда мне кажется, что папа не любит меня. А если бы я верил в Бога, как бабушка, мне хотелось бы, чтобы он любил меня. Но бабушка говорит, что папа любит меня. А если любит, то почему я не чувствую этого? Бабушка любит меня, и я люблю ее, я это знаю, потому Что чувствую это глубоко в себе. - Он приложил руки к сердцу, посмотрел мне прямо в глаза, тревожно нахмурившись.
- Такие вещи трудно выразить, - решил ?он после долгого молчания. Подошел к окну и досмотрел на церковь.
- Это дом Бога, - тихо сказал он. - Бабушка говорит, Бог есть любовь. И Джейк говорит, он верит в Бога. Он говорит, что, если он молится, это значит, он говорит с Богом. А я никогда не молился. И мне кажется, мне понравилось бы разговаривать с Богом. Мне бы хотелось услышать, что Он говорит. В школе в моем классе есть мальчик, который верит в Бога. Он католик и верит в Бога. Есть еще один мальчик, он иудей, и он ходит в синагогу - это дом, который евреи достроили для Бога. - Он повернулся и посмотрел на меня. Протянул ко мне руки, раскрыв ладони. - А папа и мама - неверующие люди, поэтому и я тоже. Поэтому я чувствую себя одиноко, оттого, что у меня нет Бога. - Он начал ходить по комнате взад и вперед.
- Бабушка - хорошая женщина. Она ходит в церковь и поет песни о Боге. Она верит. - Он подошел ко мне, взял мою руку, вглядываясь страстно в мое лицо. - Скажи мне, - сказал он, - почему некоторые люди верят в Бога, а некоторые не верят?

Это был трудный вопрос.
- Каждый решает сам для себя, когда становится старше, - сказала я. - Каждый человек решает сам для себя, во что ему верить. Но тебя сейчас это смущает, да?
- Да, - сказал он. - Очень смущает. Мы долгое время молчали.
- Знаешь, чем я занимаюсь сейчас? - спросил он меня.
- Нет. Чем?
- Я стараюсь научиться играть в бейсбол. Папа пытается научить меня. Мы вместе ходим в парк. Но папа тоже не умеет играть. По мячу очень трудно попасть битой. И мяч трудно бросить туда, куда ты хочешь. Но я научусь это делать, потому что все мальчишки в школе играют в бейсбол, и я хочу играть с ними. Поэтому я должен уметь. Я очень стараюсь. И я научусь. Но мне бейсбол не очень нравится. Я умею играть в казаки-разбойники и люблю бегать через двор старой миссис Генри. Тогда она кричит на меня.

Прозвенел звонок. Мама Дибса пришла забрать его.
- Прощай, Дибс, - сказала я. - Была очень рада познакомиться с тобой.
- Да, я тоже, - ответил Дибс. - Прощай. Мы прошли в приемную. Он подскочил к матери и схватил ее за руку.
- Привет, мам, - сказал он. - Я больше не приду сюда. Сегодня мы попрощались насовсем.

Они ушли вместе: маленький мальчик, который получил возможность выразить себя в игре и оказался счастливым, одаренным ребенком, и мама, которая поняла и признала своего очень одаренного ребенка.