Никольская О.С.
АФФЕКТИВНАЯ СФЕРА ЧЕЛОВЕКА: ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ПИРЗМУ ДЕТСКОГО АУТИЗМА.

ОГЛАВЛЕНИЕ ||  1  |  2  |  3  |  4  |  5 

5.3
Изменения системы сознания, связанные с акцентуацией в развитии уровня экспансии

Особенности развития системы сознания, обусловленные увеличением выносливости третьего уровня

Если, обсуждая выносливость первого уровня, мы имели в виду устойчивость субъекта к интенсивности влияния среды, то, рассматривая особенности в развитии третьего уровня, мы будем говорить о выносливости субъекта к напряжению ситуации - его способности чувствовать себя уверенно в неопределенной, нестабильной, агрессивной среде. Опасность в данном случае не просто не ощущается таким человеком (как это было в случае слишком выносливого первого уровня), она бодрит, мобилизует, обостряет все его способности.

1. Рассмотрим сначала, как развиваются в этом случае механизмы самого третьего уровня.

Потенциал уверенности в себе, в своей способности справиться с обстоятельствами позволяет субъекту с удовольствием обследовать среду, легко выходя при этом за границы известной и освоенной им области; без колебаний и рефлексий принимать решения, делать выбор, идти на преодоление препятствий, в общем чувствовать себя хозяином положения и "не терять голову" даже в самой напряженной, рискованной ситуации.

Это, происходит потому, что выносливый третий уровень разрешает субъекту свободно приближаться к границе своих возможностей. Отдельные неудачи не имеют фатального значения и не приводят к прекращению испытаний: поговорка "Попытка не пытка" удачно отражает такую установку. Важнее, чем разрешение отдельной конкретной задачи, для субъекта становится само движение к расширению границ своих возможностей, и проигрыш рассматривается в данном случае всего лишь как частный эпизод в серии таких попыток и переживается совсем не так остро, как отвоеванный у судьбы выигрыш (подробнее это различие в "цене" проигрыша и выигрыша в игре, идущей у предела возможностей, мы обсуждали выше, в главе, посвященной уровню экспансии).

Кроме того, огромное удовольствие субъект испытывает не только от конкретного выигрыша, но и от самого риска, от азарта. Наградой в данном случае является сам процесс борьбы, нарастание напряжения, а не его редукция. Поэтому основным способом аутостимуляции становится игра с препятствием, с опасностью - игра на пределе возможного.

2. Соответственно развитие механизмов других уровней тоже приобретает особое черты.

Первому уровню предоставляются дополнительные возможности применить свою пластичность - максимально полно воспринимать поток информации и вписываться в обстоятельства, динамично используя вновь открывающиеся возможности. Благодаря тому, что испуг не возникает и ограничения не фиксируются, пластичность субъекта сохраняется даже в ситуации выраженного дискомфорта. Необходимо подчеркнуть, что в данном случае мы имеем дело не просто с пластичным интуитивным уходом от опасности. Опасность сознается, но не пугает, не угнетает, а наоборот, бодрит, обостряет способности, и именно благодаря ей субъект может внезапно найти разрешение сложной задачи.

Эти обстоятельства не создают столь благоприятных условий для формирования механизмов второго уровня. Расширение адаптивного пространства эластичности и экспансии снижает субъективную ценность устойчивого жизненного стереотипа, нарушения которого не рассматриваются как большая неприятность. Разработка индивидуальной избирательности в контактах со средой характеризуется не столько опредмечиванием потребности, сколько стремлением к постоянным экспериментам в области качества. Накопление арсенала навыков тоже не имеет слишком большого значения для субъекта, он легко отбрасывает опробованные способы и заново находит варианты решения жизненной задачи, ведя диалог с конкретными обстоятельствами.

Особая пластичность проявляется и в психосоматической регуляции как большая, чем обычно, вариативность в организации процесса удовлетворения потребности. Повышение выносливости третьего уровня оборачивается здесь (как и в случаях особой выносливости других уровней) некоторым субъективным пренебрежением к неприятным телесным ощущениям. Однако в данном случае это пренебрежение может становиться осознанным, возможно формирование особой требовательности к выносливости тела, к развитию способности владеть им. Субъект стремится встать над обстоятельствами.

Четвёртый уровень в этих условиях тоже получает своеобразное развитие. Уверенность в себе и меньшая связанность стереотипным укладом жизни проявляется в малой потребности в определении стабильного места в иерархии, в большей свободе форм взаимодействия с людьми. Она подталкивает субъекта к экспериментам в человеческих отношениях, позволяет ценить в них динамизм и напряженность, борьбу, соревнование.

Уверенность в себе позволяет субъекту меньше нуждаться в других людях и потому не стремиться к их одобрению. Устойчивость в напряженной ситуации помогает не столь остро переживать непосредственную отрицательную оценку окружающих и в меньшей степени ощущать давление общепринятых норм. Это дает толчок к развитию большей независимости индивидуальной эмоциональной оценки, т. е. выраженной предрасположенности к самостоятельному присвоению общечеловеческих ценностей, что, в сущности, является прекрасной предпосылкой личностного развития.

Однако в то же время пренебрежение своими телесными нуждами, недостаточная фиксированность привычных форм жизни создают трудности в понимании проблем других людей. Точно так же незаинтересованность в стабильности эмоциональных связей влияет на прочность собственных эмоциональных привязанностей. Поэтому другой человек может восприниматься лишь как обстоятельство, средство или даже препятствие, появляется склонность легко решать за других, использовать их в своих целях, манипулировать людьми.

3. Таким образом, мы снова видим тенденцию формирования яркого, одаренного особыми возможностями типа сознания. При некоторой трудности вхождения в контекст обыденного стереотипа социальной жизни такой человек получает огромные преимущества в нестандартной ситуации, может взять на себя решение проблем других людей. В идеале это прежде всего деятель, которого призывает к жизни опасность, - блестящий полководец, политик эпохи потрясений, искатель приключений, путешественник, создатель новых проектов.

Вместе, с тем мы видим и уязвимость этой фигуры и понимаем, что дальнейшее усиление возможности выдерживать напряжение ситуации тоже может вызывать трудности адаптации и серьезные проблемы развития всей системы сознания.

Акцентуация в развитии системы сознания

При дальнейшем нарастании выносливости третьего уровня возможность выдерживать все большее напряжение, чувствовать себя комфортно во все более неопределенной и агрессивной среде ставит под угрозу безопасность субъекта (мы отмечали это и в случае увеличения выносливости других уровней). В данном случае это происходит по многим причинам: и из-за неучета интенсивности среды, и из-за экспериментирования с ее качеством, и из-за недостаточной ориентации на опыт других людей. Однако главная угроза - нежелание учитывать опыт поражений, неудержимое стремление постоянно испытывать себя и браться за все более сложные и опасные задачи, легко ставя на карту свое благополучие и саму жизнь

Такая установка снижает значимость всех других жизненных задач, тормозит развитие механизмов других уровней как межуровневого взаимодействия. Даже при сохранении общей иерархии системы отношения между уровнями становятся все менее обязательными, это расшатывает систему, делает ее неустойчивой.

Первый уровень, стимулируемый стремлением к экспансии, сокращает дистанцию в контактах со средой. Вместе с тем сосредоточенность на эксперименте, на разрешении все новых задач уменьшает возможность восприятия целостного соотношения сил среды. Другими словами, сверхсосредоточение на реализации себя в экспансии в какой-то момент начинает мешать проявлению интуиции субъекта. Это может поставить его под внезапный удар, обстоятельства могут сложиться не в его пользу, что, как мы помним, было гораздо менее вероятно в случае сверхвыносливого первого уровня.

Общая слабая разработка аффективных стереотипов второго уровня (и в ширину, и в глубину) может дополниться особым отношением к плохому качеству среды. Характерны не просто неприхотливость и отсутствие брезгливости (как мы это видели в случаях увеличения выносливости первого уровня), а особый интерес к "острому", "сомнительному", и рискованные эксперименты с качеством могут заходить все дальше. Опасность связана и с переоценкой своих телесных возможностей.

Механизмы четвертого уровня, развивающиеся в условиях недостаточной ориентировки на стабильность в жизни, на использование опыта других людей могут проявить свою недостаточность, ослабление эмоционального контроля. Человеческая среда начинает все больше рассматриваться как область экспансии, все чаще другой человек становится безличным объектом манипуляции, препятствием. Все это увеличивает вероятность совершения жестокого поступка. Под угрозу, таким образом, ставится устойчивость иерархической структуры переживания четвертого уровня, иерархия смыслов всей системы организации сознания.

Деформация системы смыслов

Рассмотрим, что может произойти, если эмоциональный контроль все-таки потеряет свою ведущую роль и на первый план выступят интересы сильного третьего уровня. Основной адаптационной задачей становится организация экспансии - выхода в неизведанное и установление господства во все новых и новых областях жизни, и все другие уровни начинают обслуживать ее выполнение.

Для первого уровня это означает не просто потерю "чувства края", а активное движение выйти "за край", для второго - не только невнимание к качеству и независимость от привычных форм жизни, но и активное стремление разрушать стандарты и стереотипы, а для четвертого - желание нарушать правила, ограничения, нормы общей жизни, жить, как "беззаконная комета в кругу рассчитанных светил". Самооценка здесь опирается не на эмоциональное качество, а на силу: важно быть самым сильным, а не хорошим, доминировать, а не жертвовать.

Деформированная смысловая иерархия тем не менее остается управляемой системой. Возможно, субъект в этом случае становится даже более удачлив в преследовании целей экспансии, чем человек с акцентуированным третьим уровнем, которого отчасти сдерживают механизмы низших уровней сознания и которому продолжает мешать, "толкать под локоть" уровень эмоционального контроля. Однако, как мы уже отмечали, упрощение системы, лишение ее внутренних противовесов, создает другую опасность.

Огромное удовольствие от переживания риска, от игры с обстоятельствами стимулирует появление бесконтрольного влечения к опасности, которое конкретизируется в формах, задаваемых разными уровнями. Это может быть стремление к впечатлениям, рискованным с точки зрения первого уровня, - тяга к переживанию опасности высоты, глубины; могут очертиться устойчивые влечения к необычным, "острым" (опасным) способам удовлетворения телесных потребностей. Четвертый уровень предоставляет огромные возможности для эпатажа, постоянного обострения отношений, опасной игры с людьми, походя разрушающей судьбы.

Этот человеческий тип вызывает в памяти толстовского Долохова, одну из обаятельнейших и страшных фигур "Войны и мира" с его тягой к риску, возможностью все потерять, проиграть и азартно начать сначала, с неизменной удачливостью игрока и бретера. Этот образ тоже ассоциируется с незрелой, инфантильной личностью, хотя скорее он связан с заостренной подростковой направленностью на утверждение себя, выявление границ своих возможностей, тонизирование рискованными впечатлениями.

Развитие отдельных очерченных влечений к опасности рождает зависимость от них, а это ставит под угрозу сохранение адекватных отношений между адаптацией и аутостимуляцией. И снова мы видим, как при нарушении этого баланса происходит распад всей смысловой системы сознания.

Распад смысловой структуры

Признаком распада становится потеря приспособительного значения самим сверхвыносливым третьим уровнем. Удовольствие от переживания риска может стать настолько реальным, что субъект начинает все больше заигрываться, но эта игра с опасностью уже не является экспансией. Для него важен уже не выход в "новые пределы", а непосредственное ситуативное удовольствие, получаемое в основном подручными средствами, которые поставляют механизмы всех других уровней.

Не только эмоциональное сопереживание, но и чувство самосохранения, насущные потребности организма теряют реальный смысл в этой игре. Плюс и минус всех уровней извращаются, меняются местами. Удовольствие доставляет не только непереносимая для других интенсивность ощущений, влечет кровь, грязь, притягивают все впечатления, определяемые другими как зло, в том числе и страдания других людей.

Можно сказать, что и в этом случае с распадом системы смыслов субъект теряет возможность целенаправленной организации поведения. При этом его действия перестают быть приспособительными, и он становится игрушкой тенденций поля. Особенностью распада системы смыслов на третьем уровне является особый тип этого поля - это поле напряжений: ограничений, запретов, опасностей.

Таким образом, с нарастанием выносливости третьего уровня мы отмечаем сначала нарушение равновесия внутри самого уровня экспансии: уменьшение способности фиксировать опыт неудач и адекватно определять границы своих сил и стимуляцию развития новых форм поведения. С дальнейшим увеличением выносливости в напряженной ситуации связано нарушение межуровневого взаимодействия и недоразвитие механизмов других уровней, уравновешивающих стремление к экспансии, что приводит к деформации системы смыслов и затем к ее распаду.

Особенности развития системы сознания, связанные с увеличением чувствительности уровня экспансии

Увеличение чувствительности третьего уровня выражается в особой чуткости к изменению в соотношении сил субъекта и среды, в уменьшении выносливости в ситуации напряжения риска, возрастания неопределенности. Это сужает диапазон конструктивной экспансии, зону, в которой субъект "не теряет головы", заставляет его лишний раз не искушать судьбу и не приближаться в выборе задачи к границам своих возможностей. В то же время увеличение чувствительности обусловливает и особое упорство в разрешении уже принятых задач, самолюбие, нежелание сдать позиции, смириться с поражением.

1. Все это создает особые условия дня развития механизмов третьего уровня: экспансия проявляется более не как борьба за расширение зоны своего влияния, которое требует активности на пределе возможностей, а как упорство в отстаивании уже достигнутого уровня, стремление непременно доводить до победного конца разрешение уже освоенных задач. Наиболее важным для саморегуляции переживанием в данном случае является непосредственное переживание успеха, победы. К новизне же, риску отношение, наоборот, должно быть достаточно осторожно. Новое впечатление - это всегда в некотором роде испытание себя, и здесь оно может быть даже неприятно, поскольку субъекту для аутостимуляции требуется впечатление не самоиспытания, а самоутверждения.

2. Рассмотрим теперь влияние этих особенностей уровня экспансии на развитие механизмов других уровней.

Первый уровень. Порог дискомфорта в этих условиях может быть не снижен, поскольку зависит от параметров чувствительности - выносливости самого первого уровня. Особенностью же является то, что механизм экспансии бурно и резко включается в действие непосредственно у самых границ порога дискомфорта. И это, конечно, уменьшает пластичность первого уровня, субъект может зарекомендовать себя человеком суетящимся, "делающим из всего проблему". Он может специально сосредоточиваться, как на задаче, на том, что все другие люди решают "походя", проявляет крайнюю щепетильность в вопросах чести и чувствует себя задетым в обстоятельствах, которые не столь чувствительный человек не сочтет оскорбительными. Субъект, таким образом, теряет в способности мудро следовать естественному ходу событий, уменьшается его интуитивная уверенность в том, что все "образуется" и можно позволить узлам обстоятельств развязываться самим.

На втором уровне сужение пространства экспансии проявляется в усилении стремления к сохранению стабильности жизни. Однако если для слабого первого уровня стабильность - это защита от интенсивности влияний среды вообще, для слабого второго - это жесткая фиксация ее определенного качества, то здесь она ценится прежде всего тем, что снижает напряженность: предсказуемость хода событий уменьшает неопределенность происходящего, поддерживает уверенность в себе. В то же время, безусловно, эта установка не может не повлиять и на развитие сенсорной избирательности субъекта, на опредмечивание его потребностей. Осторожное отношение к новизне сдерживает развитие разнообразных чувственных связей с миром.

Способность видеть противодействие даже там, где его нет, снижение пластичности во взаимодействии, недостаточное понимание своих собственных потребностей не могут не влиять и на развитие механизмов четвертого уровня. Человеческая среда предстает для субъекта прежде всего иерархически организованной. Он может сосредоточиваться на сохранении баланса сил в отношениях с другими, но вхождение в иерархию важно для него не только как некоторая гарантия удержания своих позиций, но и как возможность уменьшить неопределенность в отношениях с людьми, обрести их предсказуемость. В связи с этим для такого человека важно и соблюдение формы отношений, их ритуализация.

Человеческие отношения в меньшей степени оцениваются с точки зрения качества и в большей - с точки зрения успеха и неуспеха, удовлетворения или уязвления честолюбия. (Заметим, что в случае сильного третьего уровня мы не говорили о честолюбии.) Для такого человека очень важна оценка его успеха другими людьми, выраженная в конкретных внешних знаках субординации, счеты в отношениях, потребность сохранить свое положение и поставить на место другого человека.

Особость складывающегося типа сознания не вызывает сомнения. Возможно, образ самолюбца и честолюбца у многих из нас традиционно не вызывает симпатии, постараемся, однако, отдать ему должное. Не так уж мало то, что, при всех своих особенностях это, безусловно, люди, упорно преследующие цель и доводящие до конца начатое ими дело. Их любовь к порядку, чувствительность к соблюдению иерархии в отношениях является одной из основных сил, скрепляющих сообщество. Возможно, это идеальный государственный чиновник эпохи стабильности, в это время он чрезвычайно ценен для других и ощущает себя на своем месте до тех пор, однако, пока не достигает высших ступеней иерархии.

Понятно, что эта конструкция одаренности, как и все ранее рассмотренные нами, несет в себе возможность развития дисбаланса системы. Угроза актуализируется, когда чувствительность третьего уровня возрастает настолько, что он перестает справляться со своими обязанностями.

Акцентуация и нарастание дисбаланса системы

Мы можем сказать, что третий уровень слаб и не выполняет своих обязанностей, если человек испытывает хроническую неуверенность в своих силах и не справляется с диапазоном трудностей, в котором реально мог бы контролировать ситуацию и браться за встающие перед ним жизненные задачи. При этом объективно такой человек решает проблемы не хуже других людей, но сам больше отмечает свои неудачи.

Разрешение проблемы не подкрепляется в этом случае ярким переживанием успеха, и субъект продолжает чувствовать себя неуверенно, не .может определиться в своем уровне притязаний: возникают сомнения в выборе следующей задачи, вообще трудности принятия решения в ситуации неопределенности. И даже когда решение принято, остаются постоянные сомнения в его правильности. Процесс экспансии, таким образом, дезавтоматизируется, и его функции берут на себя механизмы других уровней.

Отсутствие подкрепления не позволяет человеку пережить завершение выполнения задачи и субъективно выйти из напряженной ситуации. В реальности или в воображении он, как бы перепроверяя себя, постоянно возвращается к ней, снова стремится к успеху и снова не получает "разрядки". Подобные воспроизведения субъективно незавершенной ситуации, как мы уже обсуждали, переживаются как навязчивые.

При сохранении иерархической организации системы нарастает ее напряжение, жесткость внутренних связей, поскольку основная тяжесть и в данном случае ложится на уровни адаптации к стабильным условиям жизни. Первый уровень в этих условиях не обеспечивает пластичности в отношениях со средой. Неуверенность и суета блокируют интуитивное вписывание такого человека в целостную ситуацию и объективно могут сделать его "неудачником" (напомним, что и в случае слабого первого уровня мы говорили о том, что человеку может объективно "не везти"). Дело не в том, что обстоятельства складываются не в его пользу, скорее он сам из-за нерешительности не сможет их использовать, уверенно взять то, что "само идет в руки". Осознание себя "неудачником" усугубит у такого человека тревогу и чувство бессилия перед обстоятельствами, ощущение несправедливости судьбы.

Второй уровень способен предложить здесь лишь свои приемы защиты от дезорганизующей неопределенности. Главное его средство - жесткое, педантичное следование жизненному стереотипу, обеспечивающее предсказуемость. Стереотип позволяет избежать выбора, принятия собственного решения, он сам определяет, за какие задачи должен браться субъект. В данном случае (как мы видели на примере других слабых уровней) тоже возможно специальное развитие особых ритуальных действий аффективной защиты, которые, однако, не служат средством борьбы с обрей тревогой или определенным страхом, а совершаются направленно, "на удачу", и субъективно способствуют принятию решения, помогают сделать правильный выбор.

Ритуал аффективно связан с прошлой удачей, особыми приметами благоприятных обстоятельств, собственными успешными действиями. Его основой могут быть действительно полезные мероприятия, к которым, как и в случае ритуала слабого первого уровня, присоединяются ухищрения бытовой "прикладной магии", действия, стимулирующие уверенность в успехе. С помощью таких ритуалов укрепляется уверенность в том, что день будет удачен, нужно только, например, выходя из подъезда, наступить на определенную шашечку тротуара. Эти ритуалы, обеспечивая саморегуляцию, могут становиться для субъекта все более значимыми, потому что тоже осуществляют реальную редукцию напряжения. Человек испытывает зависимость от них, тяготится переживанием их навязанности.

В этой ситуации нарушается развитие и самих механизмов второго уровня: жизненные стереотипы здесь перестают фиксироваться на основе переживания удовольствия или отвращения, вызываемого качеством сенсорной среды. Они формируются костяной рукой страха перед нарушением порядка, без радости, но "чтобы было, как всегда". Соответственно страдает индивидуальная избирательность субъекта, возможность узнавания им в мире предмета собственных потребностей, теряется чувственное удовольствие от контакта с миром.

Понятно, что в этих условиях возможны и особые нарушения психосоматики. В данном случае протекание физиологических процессов чрезвычайно зависит от формального сохранения стереотипа удовлетворения потребности. Физиологические сбои легко фиксировать как неудачи, что закрепляет зависимость соматического благополучия от соблюдения внешних ритуалов, способствующих нормальному протеканию процессов.

Неуверенность в себе, потерянность в неопределенной ситуации проявляются и в особенностях адаптации в человеческой среде. Четвертый уровень дает возможность четко определить свое место в социальной иерархии, регламентировать отношения с людьми. И это представляет для такого человека огромную ценность, потому что позволяет редуцировать неопределенность в жизни, снять с себя необходимость делать выбор, нести ответственность, принимать решение. Однако вне иерархии, без защиты социальных ритуалов он чувствует себя очень плохо: непереносимость малейшей напряженности в отношениях обусловливает восприятие реальной или воображаемой отрицательной оценки своего поведения другими (особенно "старшими" в иерархии) как катастрофы. Вспомним о трагической развязке раннего рассказа А. П. Чехова "Смерть чиновника" - о несчастном человеке, чихнувшем в театре на лысину генерала.

Неуверенность в себе, ощущение хронической неудачливости может породить зависть, мелочные счеты в отношениях, трудности в развитии индивидуальных привязанностей. Внутри самой иерархической структуры переживания четвертого уровня нарастают противоречия, эмоциональному контролю все труднее организовывать человека, теряющегося при малейшем напряжении ситуации. Становится возможным переживание своей неспособности к жертве, нерешительности, трусости. Нарастающее напряжение создает угрозу деформации смысловой иерархии уровней.

Типичными формами аутостимуляции в ситуации переживания хронической неуспешности, как известно, являются иллюзорное проигрывание успешного разрешения драматических ситуаций и использование различных стимуляторов, позволяющих пережить хотя бы временное освобождение от неуверенности.

Деформация системы смысловой организации сознания

Дальнейшее ослабление третьего уровня может привести к деформации сознания. В этом случае эмоциональный контроль сдает свои позиции и ведущей адаптационной задачей становится защита от напряженности в отношениях с миром. Как и во всех других случаях деформации системы смыслов, это упрощает взаимодействие с миром и снимает внутренние противоречия, поскольку все уровни направляются на разрешение именно этой задачи.

В отсутствии эмоционального контроля первый уровень в какой-то мере восстанавливает способность к пластичной адаптации к обстоятельствам и помогает уклониться от любой трудности, выбора, взятия на себя ответственности. Второй уровень вырабатывает стереотипы предсказуемой жизни и требует их мелочного соблюдения. Четвертый уровень, не призывая к жертве, позволяет уклониться от сопереживания, ответственности задругах. Другие люди могут использоваться в собственных целях, за их счет субъект самоутверждается и защищается от напряженности. Исключительно сильная позиция в данном случае — принятие роли «большого ребенка», больного, слабого, неприспособленного и трогательного страдальца. Положение «самого несчастного» успешно компенсирует невозможность занять место самого сильного и позволяет субъекту активно манипулировать другими людьми.

Вспомним многих героев Ч. Диккенса, и в том числе известного мистера У. Доррита, знаменитого патриарха долговой тюрьмы Мар-шалси. Играя роль несчастного, беспомощного в своем благородстве человека, он эксплуатирует чувства близких, существует за счет их жертв. Характерно, что при этом он требует мелочного проявления всех полагающихся ему знаков уважения и внимания, исполнения прихотей - свидетельств занимаемого им высокого места в иерархии сообщества. Его щепетильность в вопросах чести не знает границ, что не мешает ему, однако, именно в знак уважения собирать деньги с посетителей тюрьмы.

В подобных случаях успешные стереотипы могут фиксироваться не только в поведении, но и на .уровне демонстративных психосоматических реакций. Обморок, спазмы, потеря речи, невладение конечностями - все это действительно автоматически воспроизводится таким человеком в момент переложения ответственности на других людей.

В манипуляции людьми проявляется изобретательность и учет реальных обстоятельств. В то же время набирает силу развитие средств аутостимуляции: очерчивается стремление самоутверждаться за счет унижения других людей, в случае полностью контролируемой ситуации - унижаются самые близкие и преданные люди, привязанность которых заставит их понять, простить и принять унижение.

Аутостимуляция с помощью компенсаторных фантазий тоже меняет свой характер. Они начинают органично проецироваться в реальность и действительно меняют самоощущение субъекта, иллюзорное постепенно вытесняет реальное. Снова возникает угроза нарушения баланса между приспособительным смыслом и саморегуляцией, т. е. распада смысловой структуры сознания.

Поломка системы смысловой организации сознания

При потере ведущим уровнем адаптивной функции происходит распад всей смысловой структуры. Катастрофически слабый третий уровень, стремясь к сохранению доминирующей позиции в отношениях со средой, тоже может подойти к решению своей задачи радикально: он пытается исключить неопределенность из экспансии, создать условия гарантированного выигрыша. Адаптивного смысла такая экспансия уже не имеет. Субъект не выявляет границ возможностей, не обследует и не разрешает новых задач. В качестве аутостимуляции он стереотипно воспроизводит решение старых задач, в которых он однозначно будет иметь успех. Малейшая попытка вывести его на действительный диалог со средой вызывает полную дезадаптацию.

В этих условиях первый уровень не может быть пластичным. Дистанция и форма заданы программой субъекта. Трудность вписывания в пространство, автоматизм движений говорят об отсутствии непосредственной реакции. Второй уровень входит в контекст этой программы, и, обслуживая ее, развивает аффективные стереотипы. Люди важны как зрители, сопереживающие победе субъекта и подтверждающие его успех. При этом отрицательная эмоция близких тоже может быть приятна человеку, т.к. дает ему дозированное, контролируемое переживание победы над опасностью: грозят, но ведь реально ничего не сделают, поэтому он часто получает удовольствие, дразня, эпатируя, Аутостимуляция, однако, совершается только в стереотипных формах, с полным контролем над переживанием риска.

Поломка системы на третьем уровне представляет третью группу детского аутизма.

Таким образом, увеличение чувствительности уровня и в данном случае ведет от одаренности ко все более грубой дефицитарности. Мы проследили, как сначала все уровни системы пытаются подменить ущербный механизм, как его слабость нарушает скрепляющий систему баланс противодействующих тенденций, как патологический уровень постепенно подчиняет себе работу системы адаптации и, наконец, как его проблемы возрастают до такой степени, что вынуждают сосредоточиться лишь на защите от отрицательных переживаний - результатом является полная потеря адаптивного смысла.

* * *

Подводя итог рассмотрению изменений конфигурации системы сознания в связи с особенностями в развитии третьего уровня, можно сказать, что акцентуация заставляет выносливый уровень стремиться преимущественно к расширению границ возможностей, в то время как слабый, чуткий уровень, наоборот, более сосредоточен на защите уже достигнутых позиций. При этом сильной стороной выносливого является исследование, экспериментирование со средой, а чувствительного - сосредоточение на упорном целенаправленном разрешении отдельной задачи. ,развиваются и разные формы аутостимуляции: если сильный получает возможность непосредственного тонизирования ощущением риска, то слабый стремится стимулировать переживание избавления от него - реального или иллюзорного успеха. Необходимо отметить, однако, что и в том, и в другом случае такая "однобокая специализация" приводит к трудностям в адаптации.

В первом случае это может обусловить проблемы в обеспечении самосохранения, недоразвитие механизмов других уровней и, соответственно, ослабление межуровневого взаимодействия, во втором - дезавтоматизацию процесса экспансии - трудности принятия решения, выбора. Следствием этого является нарастание жесткости в отношениях уровней, перегрузка уровней приспособления к постоянным условиям жизни неадекватными для них проблемами адаптации к изменчивому миру. Все взятое вместе придает особую хрупкость системе смысловой организации.

Следует отметить, что и расшатывание, и хрупкость делают вероятными деформацию системы и появление особых влечений. В обоих случаях, хотя и по разным причинам, возможно развитие зависимости от них субъекта. В итоге и слабый, и сильный уровни теряют свою адаптационную направленность.